Отправлено: 21.04.08 02:11. Заголовок: Наше творчество

тут все такие прям талантливые кидайте свои видюхи, рисунки, писанину, музыкальные изощрения, чудеса вышивки, оригами и прочие проявления неординарности
вот такая темка!

 Отправлено: 01.01.09 01:57. Заголовок: ландыш пишет: jakLE..

ландыш пишет:

цитата:

jakLENa. мне так нравится, что ты пишешь. Давай еще. Если напишешь больше таких сцен, для меня такой новогодний перерыв без КВМ будет не таким грусным, даже наоборот веселым. Буду ждать. Спасибо !!!!!!!!!!!!!

Спасибо!!!!)))) я не буду здеся старые выкладывать... но если тебя интересуют они, то добро пожаловать в контакт!)))

 Отправлено: 01.01.09 22:04. Заголовок: jakLENa Нет слов - ..

jakLENa
Нет слов - потрясающе! Рада,что хоть кто-то может представить нечто позитивное и в таких ситуациях, заражая своим оптимизмом других! Пиши, пожалуйста, почаще) Спасибки за отличное настроение
Скрытый текст

P.S «А что если положить ему в ладонь тампон? Н-е-е-е, он тогда сразу догадается, что я в туалете Зеленову сделала...»(с) - ну просто убила

 Отправлено: 02.01.09 02:10. Заголовок: Проходят минуты, час..

Проходят минуты, часы и недели,
А сделать мы толком ничего не сумели -
Ненависть давит на тех, что чужие,
Мертвыми кажутся те, что живые.

Нас унижают, а мы поднимаемся,
Нас оскорбляют - а мы улыбаемся,
Взор устремив в небо бескрайнее,
Бога мы просим о силах отчаянно.

Нас втопчут в грязь, а мы снова встанем,
Нам ноги отрубят, а мы крылья расправим,
Нам плюнут в лицо, а мы усмехнемся,
Нас будут гнать, а мы вернемся.

Нас не сломать - мы не покоряемся,
Мы под других не прогибаемся,
Мы твердым шагом будем к цели идти,
Нас никто никогда не собьет с пути.

Мы никогда не продадимся,
Мы не отчаемся и не сдадимся,
В нашей общей душе наша обитель...
(Мы - это я и мой Ангел - Хранитель)...

Вотъ. Прокомменьте ,пожалуйста: Корзина для тапок

 Отправлено: 02.01.09 21:24. Заголовок: ВиШеНкА пишет: О бо..

Лера, Лена и Наташа идут по школьному коридору и обсуждают последний облом с Борзовой. Из соседнего кабинета, наступая на пятки девушке перед ним, выпрыгивает Степнов – он спутал двери кабинета физики и спортивного зала. Из всего коридора он замечает только Лену. Ох, какой шанс очередной раз справится об её самочувствии:
- Лен! – заметте, назвал по имени, - можно тебя на минуту? – смотрит по обе стороны от Ленки и замечает ещё каких-то там ранеток, - Извините девочки...
Лера и Наташа быстро смекают, что спортсменчиков надо оставить наедине. Лера хочет ограничить Виктора Михайловича в удовольствии:
- Лен, только не долго, ладно! – понимающий взгляд на ВМ.
Девочки удаляются, а наша парочка останавливается лицом друг к другу. До этого полная рекреация народу освобождается, и КВМ остаются одни посреди школьного коридора.
- У тебя что-то случилось? – такое ощущение, что физрук пытается выяснить у своей ученицы, почему она сегодня не бегала на физкультуре.
- Да нет. Чепуха. Маленькие неприятности. – «Но Аня, Женя, Наташа и Лера (а чуть позже Гуцул, дядя Петя и женин папа) дружно предложили мне ОВ, и теперь все в порядке... А у вас тоже есть тампоны?! Подарите! Я их коллекционирую», - я, кстати, вчера ваш новый роман с дедом прочитала.
- А... – ВМ уже собирается достать из кармана подарочную упаковку ОВ, как вдруг вспоминает вчерашние взгляды Лужиной и Кулеминой, смущается, опускает голову вниз, видит глюк-«мостик», «Бр-р-р-р», - И Как? Понравилось? – глазки закрываются от удовольствия.
- Понравилось. Но мне показалось, что линия главных героев не совсем правдивая. Притянута за уши.– «Получай фашист гранату!!! Хотел меня обломать вчера?! Так обломайся сам!!! Ы!!!».
ВМ поддался на обманку:
- Почему? – 0_о – Мне кажется наоборот, - Виктора начинает колотить, - живенько так, ярко...
Лена увидела тот же глюк:
- Может быть...- «ФИЗСНАРЯД ЛЕТИ!» - Только на бумаге, а в жизни так не бывает!
ВМ при этих словах уже трясет.
- А я смотрю, Лена, ты большой знаток жизни, – его защитной реакцией становится натянутая улыбка. «А может она действительно знаток? Убил бы я того, кто ей помогал такой опыт набирать!»
- Не смейтесь, Виктор Михалыч...хххха... – еле-еле прерывая собственное ухахатывание, – Просто у ваших главных героев не может быть будущего.
- О как! – граната попала в цель: с его лица сползает улыбка.
- Извините, мне пора, – улыбка переползла по плечам Кулеминой на её личико.
Виктор провожает Лену грустным взглядом. А та, не оборачиваясь, уходит, улыбаясь своим мыслям. «Если, ты ещё хоть раз напомнишь мне об моих «проблемах», я тебя гирями закидаю и матами припорошу».

 Отправлено: 03.01.09 01:39. Заголовок: С Новым всех Годом! ..

С Новым всех Годом! С годом Быка!
Не попадайте ему на рога.
Будьте упорны и к цели идите,
И уваженье к Быку проявите.

Будьте смелее и будьте отважны,
Но не наглейте. И что еще важно -
Не перепутать упорность с упрямством.
Будет тогда вам успех – постоянством!

2 января 2009 г.

 Отправлено: 04.01.09 03:26. Заголовок: Автор: Фике Название..

Автор: Фике
Название: Новогодняя Сказка
Жанр: сказка
Примечание: когда-то это был фанф, писался перед прошлым новым годом, теперь стал просто сказкой, которой я хочу с вами поделиться.

Действие сказки разворачивается в городе, которого на самом деле не существует. Он совсем маленький, а его жители носят старинную одежду и ездят на каретах, как в старые времена.
Главный герой – ученик закрытого училища для мальчиков, а героиня – принцесса, дочь главы этого города, Короля Альберта.

От автора...

Дорогие читатели!!! От всего сердца поздравляю вас с Новым Годом! Желаю в наступающем году счастья, радости, улыбок. Тем, кто уже нашел свою вторую половинку, сохранить огонек любви, а тем, кто ещё один, обязательно встретить её в новом году. Ещё хочу пожелать крепкого здоровья. Спасибо вам всем, что вы есть...
И этот фанф – мой новогодний подарок! Надеюсь, что подарок понравится, и вы не захотите меня закидать тапками...

Свои впечатления, тапки и все остальное буду очень ждать ЗДЕСЬ или же в это теме...


Сказка


***

Мартин покинул территорию училища, вышел на улицу и бросился бежать в сторону небольшого садика, расположенного вблизи роскошного дворца, где жила прекрасная принцесса. Очень скоро он оказался на одной из аллей и, остановившись, протянул ладонь на встречу падающим снежинкам – коснувшись теплой кожи, они тут же таяли. Мартин огляделся по сторонам и, заметив ту, ради которой сюда пришел, широко улыбнулся. Она стояла возле огромной ели и кормила с руки синичек.
- Добрый день, - поздоровался он, приблизившись к ней, - рад вновь вас увидеть здесь...
Она повернулась к нему и её щечки, и без того раскрасневшиеся от мороза, покрылись ещё большим румянцем, а в глазах зажегся огонек, который не мог ускользнуть от взгляда Мартина. В такие минуты у него на душе становилось тепло и спокойно, а вот сердце начинало биться в несколько раз сильнее... Интересно, она видела в его глазах то же самое?..
- Честно говоря, я ждала, что вы придете, - она смущенно потупила взор.
- Весьма приятно слышать эту новость. Кстати, Софи, это вам.
Мартин достал из-под теплой накидки, которая являлась частью формы студентов, обучающихся в училище, и использовалась в зимнее время, алую розу на короткой тоненькой ножке. Лепестки тут же припорошил снежок, и оттого цветок стал казаться более трогательным.
- Я польщена, - Софи смутилась ещё больше, - а не замерзнет ли этот прекрасный цветок?
- В ваших руках – это невозможно, - покачал головой Мартин.
Часы на главной площади пробили два часа дня.
- Однако мне пора, - Софи взглянула Мартину в глаза, - надеюсь, вы придете завтра на бал?
- Разумеется, - кивнул тот, - мы будем там всем училищем. Вы же подарите мне танец?
- Обещаю...
- Буду ждать...
- Тогда до встречи...
Она запечатлела на его щеке поцелуй и быстро пошла по главной аллее к воротам, ведущим во дворец. А Мартин так и остался стоять, растеряно глядя ей вслед и прижимая ладонь к щеке. Она его поцеловала... Эта мысль казалась настолько невероятной, что поверить в свое счастье было сложно, но ведь так хотелось...

***

На улице, неподалеку от входа в парк, стояла черная карета, из которой за происходящим наблюдали двое мужчин.
- Этого ещё не хватало, - вздохнул Альберт – Король этого города, - моя дочь – самая богатая и перспективная невеста в этом городе, и я не позволю ей подобных отношений с каким-то мальчишкой из училища.
- Похоже, что она влюблена в этого мальчишку, - ответил Михаль – верный друг и советник Короля.
- Влюблена? - задохнулся от возмущения Альберт, - что за вздор? Я уже подобрал несколько кандидатур, желающих взять её в жены. Вы должны что-то сделать с этим нелепым и пустым чувством, которое испытывает моя дочь к этому мальчишке.
- Сердцу приказать нельзя, однако я знаю один способ, который поможет ей забыть эту влюбленность.
- Так делайте, - приказал Альберт, - главное – результат.

***

На балконе центрального зала дворца расположился огромный королевский оркестр, и когда часы пробили восемь вечера, дирижер взмахнул тоненькой палочкой, и заиграла музыка.
Мартин с восхищением смотрел, как Софи спускается по главной лестнице, торжественно подняв голову. Сейчас она выглядела такой неприступной и надменной, но Мартин-то знал, какой она может быть, когда настоящая.
Его друзья с интересом наблюдали за ним. О том, что он влюблен в принцессу, они уже давно были в курсе, но поверить во взаимность этой любви не могли. Им казалось, что эти встречи в саду, которых каждый день так ждал Мартин, для принцессы – лишь игра... развлечение на некоторое время, пока занять себя нечем.
Заиграл вальс. Софи стояла в обществе своих фрейлин и о чем-то беседовала с ними. Мартин, собравшись с духом, направился к ней.
- Разрешите вас пригласить на танец, - он протянул руку и взглянул ей в глаза, но не нашел в них привычного огонька... Необъяснимая тревога заполнила его душу – что-то не так...
- На танец? - удивленно переспросила Софи, а затем расхохоталась. Глядя на неё, фрейлины последовали тому же примеру. Между тем, принцесса продолжала, - вы что, серьезно подумали, что я стану танцевать с таким, как вы?
- Вы обещали..., - Мартин старался держаться уверенно и выглядеть сейчас настоящим мужчиной, но внутри у него все переворачивалось. Что могло случиться? Почему в ней за столь короткий срок произошли такие изменения?
- Обещала?.. - Софи развеселилась ещё больше, - что за вздор вы несете, молодой человек?
- Извините, что потревожил вас, - сухо проговорил Мартин и направился к выходу. Он уже собирался покинуть зал, когда его окружили друзья и стали расспрашивать, что произошло.
- Ничего, все в порядке, - безразлично ответил Мартин.
- Как это ничего?
- На тебе лица нет...
- Она тебя что, отвергла?
- Веселитесь, - натянуто улыбнулся Мартин, - бал в самом разгаре, и девушкам явно не хватает вашего внимания.
Взглянув ещё раз на Софи, которая, как ни в чем не бывало, продолжала болтать с фрейлинами, вышел на улицу.
Уже совсем стемнело, и прохожих почти не было. Лишь изредка пройдет кто-нибудь быстрыми шагами, не глядя по сторонам, или промчится карета. Даже в этом маленьком городке все куда-то торопятся...
Мартин брел в сторону училища. Больше всего сейчас ему хотелось исчезнуть из этого нелепого мира, но исполнить такое желание не подвластно ни одному волшебнику. Видимо, ребята правы – эти отношения были для неё лишь забавой. Да и можно ли это назвать отношениями?.. Пару раз поговорили в саду... Хотя после последнего разговора она его поцеловала. Неужели и это для неё ничего не значит?.. А как же огонек в глазах, румянец не щеках? Не могло это все привидеться. Или могло... Людям свойственно выдавать желаемое за действительное...
- Молодой человек...
Мартин услышал за спиной незнакомый голос и обернулся. К нему приближалась пожилая цыганка в яркой одежде.
- Подождите, молодой человек...
- Вы мне? - на всякий случай уточнил Мартин, хотя больше поблизости молодых людей не наблюдалось.
Цыганка остановилась рядом с ним и по-доброму рассмеялась.
- Конечно, тебе...
Мартин выжидающе смотрел на неё. Она сделалась серьезной, немного помолчала, оглядываясь по сторонам, затем поправила платок и лишь тогда заговорила.
- Важный разговор у меня к тебе... касательно любви твоей. Только прежде ответь на один вопрос: ты Софи правда любишь?
- Подождите, но откуда...
- Отвечай на вопрос.
- Люблю, - тут же откликнулся Мартин, - но, к сожалению, безответно.
- Плохо, - покачала головой цыганка, - ой, как плохо делать поспешные выводы.
- О чем вы?
- Ты поверил, что твоя любимая охладела к тебе за один день... ой, как нехорошо...
- Откуда вы обо всем этом знаете? Кто вы?
- Я цыганка, разве не видишь? А знаю откуда – это длинная история и сейчас нет времени, чтобы её рассказывать, так как надо тебе торопиться. Заколдовали твою Софи: в камень обратили её сердце, отобрали способность любить.
- Чего? - не поверил Мартин.
- К сожалению, это так, молодой человек...
- И что, с этим нельзя ничего поделать?
- Можно... Должен ты найти медальон, надеть ей на шею и после этого поцеловать. Он заберет в себя все чары, а сам исчезнет с её шеи, как только действие заклятия кончится.
- И где его найти?
- Не знаю, - развела руками цыганка, - ответ на этот вопрос может подсказать только твое сердце.
- Тогда я отправляюсь на поиски, - оживился Мартин – теперь он знал, что произошло с его Софи и как это исправить.
- Погоди. Экий ты быстрый, а так нельзя... Главного-то я ещё не сказала... Выполнить все это ты должен до наступления нового года. После последнего удара курантов уже ничего изменить будет нельзя.
- Спасибо вам, - искренне поблагодарил женщину Мартин.
- Не за что. Любовь – это святое. Желаю тебе удачи.
Цыганка развернулась и быстро зашагала прочь. Когда через мгновение Мартин обернулся, улица уже была пуста...

***

Мартин буквально влетел в казарму и бросился к своей тумбочке. Саша, который не пошел на бал, полулежал на кровати и увлеченно читал толстую книгу при тусклом свете свечи. Неожиданное появление Мартина заставило его оторвать взгляд от строк и с интересом посмотреть на друга.
- Бал уже закончился, что ли?.. А где все?
- Что? – Мартин нахмурил брови и взглянул на Сашу, пытаясь понять, что тот от него хочет.
- Почему ты здесь? - переформулировал вопрос Александр, - у тебя все в порядке?
- Честно говоря, не совсем...
Мартин захватил с собой шпагу и накидку, которую не взял на бал, так как студентов доставили туда на карете, и уже направился к выходу, но Саша его остановил:
- Подожди, ты куда? - он даже вскочил с кровати, - что произошло-то?
- Ты не поверишь... сочтешь меня сумасшедшим, но... понимаешь, её заколдовали, и я должен спасти её...
- Кого? - опешил Саша.
- Софи...
- В смысле заколдовали?
- По настоящему заколдовали... превратили сердце её в камень, любить она не может теперь....
- А разве так бывает?
- Получается, что бывает... Мне нельзя терять время, ведь я должен все сделать до наступления нового года, иначе заклятие снять не удастся.
- Может, мне с тобой пойти? Вдруг помощь понадобится, - предложил Саша.
- Нет. Спасибо за желание помочь, но я должен все сделать сам.
- Удачи тебе, Мартин.
Пламя свечи колыхнулось и чуть не погасло. Александр вернулся к чтению книги, а Мартин, окинув печальным взглядом казарму, вышел.

***

Мягкий пушистый снег окутывал все вокруг, и лес, сквозь который лежал путь Мартина, выглядел сказочно. На черном небе много-много ярких точек и почти полная луна освещали мир, их свет проникал сквозь ветки деревьев и падал на землю.
Идти ночью было страшновато, но времени оставалось слишком мало, поэтому Мартин не мог себе позволить сделать перерыв, переночевать где-то, и продолжить свой путь, когда рассветет. Он сам не до конца понимал, куда должен идти, но чувствовал, что пока все правильно.
Минуло ещё несколько часов... Мартин уже достаточно устал и начал замерзать, но, несмотря ни на что, не останавливался. Любовь, поселившаяся в сердце, немного согревала его изнутри. Вдруг он заметил какого-то человека, сидящего под одним из деревьев недалеко от дороги и склонившего голову. Наверное, этот человек уже совсем замерз. Не долго думая, Мартин бросился к нему.
- Вам плохо? - он легонько коснулся его плеча, и тот поднял голову. Это оказался пожилой мужчина лет шестидесяти-семидесяти с длинной седой бородой, раскрасневшимся лицом и добрыми глазами.
- Не беспокойтесь, молодой человек, все в порядке.
- Но в лесу же холодно, и вы, должно быть, замерзли.
- Есть немного, - усмехнувшись, старик поежился.
- Так, возможно, я могу вам помочь? Может, я отдам вам накидку?
- Но тогда вы сами замерзнете...
Не обращая внимания на слова старика, Мартин отдал ему свою накидку, и тот с благодарностью посмотрел на юношу.
- А почему вы в такой час здесь? Где ваш дом?
- Дом мой находится в лесу, далеко отсюда, а я подвернул ногу и теперь не могу идти.
- Я вам помогу дойти, - с готовностью предложил Мартин, - а то вы совсем замерзнете, да и добраться до дома без посторонней помощи не сможете.
- Ты добрый мальчик. Но позволь узнать, что ты делаешь в этом дремучем лесу в такой поздний час?
- Следую сердцу... Понимаете, мою любимую девушку заколдовали, и я должен её спасти.
- Веришь в волшебство?
- Да, конечно...
- Приятно, - улыбка коснулась старческих губ.
Мартин помог мужчине подняться и, поддерживая его под руку, повел в указанном направлении.

***

Тьма начала рассеиваться, а первые лучи солнца освещать землю, когда усталые путники заметили очертания небольшого одноэтажного домика, в окне которого горел свет.
- Вот, это мой дом, - радостно произнес старик.
Спустя пять минут они уже стояли у двери. Мартин поднял кулак и громко постучал. Дверь открылась быстро, и на пороге появилась красивая девушка лет двадцати пяти с длинной русой косой, одетая в темное платье.
- Дедушка, - увидев старика, воскликнула она, - я очень волновалась. Где ты был?
- Подвернул ногу, - вздохнул тот, - и если бы этот добрейшей души молодой человек не встретился со мной, то я, наверное, до сих пор бы сидел под деревом и замерзал...
- Спасибо вам огромное, - девушка улыбнулась Мартину, - но что же мы стоим на пороге. Дедушка, давай теперь я тебе помогу. И вы, молодой человек, проходите. Наверное, устали с дороги, да и замерзли. Накидку-то свою вы моему дедушке отдали.
- Я бы с удовольствием, но времени у меня нет...
- Заходите-заходите, - поддержал внучку старик, - мы вас накормим, отогреем, а после вы продолжите путь. Тем более, меня очень заинтересовала ваша история, и я бы хотел, если вы не против, услышать подробности.
Откровенно говоря, Мартин на самом деле очень устал, замерз и проголодался, а, следовательно, короткий отдых пойдет на пользу, да и времени много не займет.
Дом оказался небольшим, и очень уютным. У стены, напротив двери, находилась огромная печка, у окна располагался стол, на котором стояло две свечи. От их фитиля шел тоненький дымок – видимо, девушка потушила их только что. Слева находилась дверь, ведущая, скорее всего в опочивальню. Во всяком случае, так решил Мартин. А в правом углу ютился небольшой столик, похожий на столик мастера, делающего какие-то изделия своими руками. Над этим столиком были прибиты несколько длинных полок, а на них стояли в рядок много-много игрушек.
Девушка помогла старику усесться за стол у окна, убрала свечи и, подвинув ещё один стул, предложила Мартину сесть.
- Так ты говоришь, что твою любимую девушку заколдовали..., - заговорил старик.
- Именно, - подтвердил Мартин.
- И какое же заклинание на неё наложили?
- Её сердце превратили в камень, отобрали способность любить...
- И кто же совершил этот ужасный поступок?
- Не знаю, - признался Мартин, - я вообще в этом не разбираюсь. Просто вчера вечером я заметил существенные изменения в её поведении, а потом цыганка мне рассказала, что произошло...
- Такое заклинание может наложить только очень сильная ведьма, - произнесла девушка, ставя на стол вазочку с малиновым вареньем.
- Да какая разница, кто его наложил, - воскликнул Мартин, - ведь самое главное – как все исправить, а для этого нужен медальон.
- Ну вот это как раз не проблема, - улыбнулся старик, - на добро всегда добром следует отвечать. Скажи, ты понял, кто я?
- Нет, - растерялся Мартин.
- Дед Мороз я, - рассмеялся старик, - а это Снегурочка – моя внучка.
- Кто? А разве вы существуете?
- Странный ты все-таки, - улыбнулся старик, - в то, что твою девушку заколдовали, поверил тут же, а в Деда Мороза, который сидит перед тобой, - не можешь?..
- Могу... Просто не ожидал, - стал оправдываться Мартин.
- Ладно, - махнул рукой старик, - ничего страшного. Так вот, за твою доброту я хочу сделать тебе подарок... Я могу сам смастерить этот медальон. Знаю я, какой именно нужен. Только это займет время.
- Можете? - обрадовался Мартин и взглянул на часы с кукушкой, висящие на стене, - только мне надо успеть вернуться до того, как наступит Новый Год.
- Да знаю я это. Не переживай. Сейчас чаю попьем, и я примусь за работу, а потом довезу тебя.

***

Минуты тянулись медленно. Мартин старался усидеть на месте спокойно, ведь от него сейчас все равно ничего не зависело. Сердце колотилось с бешеной скоростью, а мысли возвращались к Софи... Он вспоминал её холодный взгляд, там, на балу, и его передёргивало от ужаса...
Примерно часа через три Дед Мороз и Снегурочка встали из-за небольшого столика в углу.
- Готово, - радостно воскликнул старик и отдал Мартину медальон. Ничего особенного он собой не представлял – просто круг, сделанный из дерева с каким-то зеленым камешком в центре.
- Спасибо вам огромное, - обрадовался Мартин и сжал в руке медальон. Вот оно, его спасение.
- А теперь поехали, а то попасть в город ты не успеешь, - покачал головой Дед Мороз, - да и мне надо бы там быть, ведь людям нужны подарки.
Снегурочка помогла дедушке надеть шубу, дала посох, который на кануне он умудрился забыть дома, и помогла ему дойти до саней. Затем положила туда огромный красный мешок, запрягла тройку белых коней и села на место кучера.
Мартин сел в сани рядом с Дедом Морозом.

***

Кони быстро мчались по широкой дороге, но расстояние от дома Деда Мороза до города было слишком большим. Когда стемнело, Мартин начал заметно нервничать.
- Не волнуйся, - успокоил его старик, - успеем.
И вот наконец город... Часы на центральной площади показывали без пятнадцати двенадцать.
Сани остановились у ворот во дворец.
- Беги и будь счастлив со своей принцессой. Ты любишь по-настоящему... Я это понял сразу. Можешь считать, что ты нашел великий клад. Не упусти его из-за какой-нибудь глупости, и не дай этого сделать своей любимой.
- Спасибо вам, Дедушка Мороз, - улыбнулся Мартин, - и вам, Снегурочка. Если бы не вы, то я бы пропал...
- Все благодаря твоему доброму сердцу... Ты последовал ему и помог мне. Но хватит болтовни. Беги скорее, а то опоздаешь.
- До свидания... Удачи вам, - крикнул Мартин, выскочил из саней и бросился к воротам дворца.
Бал, который давали в честь нового года, был в самом разгаре. Пары кружились по залу. Возле окна стояла огромная елка...
Друзья сразу заметили Мартина и бросились к нему, но тот, не обращая на них внимания, уверенной походкой направился в центр зала, где Софи танцевала с каким-то тощим и длинноносым мужчиной. Мартин схватил девушку за запястье и выдернул из объятий незнакомца.
- Что вы делаете? - возмущенно воскликнула Софи.
Музыку остановили, и теперь все внимание было направленно на происходящее в центре.
- Наденьте это, - Мартин протянул Софи медальон, - пожалуйста...
- Зачем? Что вы себе позволяете?
- Просто наденьте... всего на несколько мгновений, - настаивал на своем Мартин, - и потом, я обещаю, если вы сами не захотите, я больше к вам даже не подойду.
- Обещаете? - она взглянула на него, и снова этот ледяной взгляд кольнул сердце.
- Да, - кивнул Мартин, - если вы сами не пожелаете...
Альберт, осознав, что происходит, бросился было в центр, чтобы вырвать медальон из рук мальчишки, но споткнулся об подножку, которую подставил Саша.
- Ну что ж, я выполню вашу просьбу, ведь в новогоднюю ночь может исполниться все, даже самое несбыточное...
Как только Софи надела на шею медальон, Мартин тут же притянул её к себе, и, несмотря на сопротивления девушки, поцеловал.
В эту же секунду все закружилось вокруг, а медальон начал растворятся в воздухе... Софи ослабла в руках Мартина и не упала только благодаря его поддержке. Когда медальон исчез вовсе, Софи открыла глаза...
- Мартин, - улыбнулась она, - как я рада тебя видеть... А что произошло?..
- Теперь уже все хорошо, - он провел рукой по её рыжим волосам и внимательно посмотрел ей в лицо... Щеки покрылись румянцем, а в глазах вновь зажегся тот самый огонек..., - просто я очень люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю, - смущенно пробормотала она.
Мартин вновь её поцеловал, но теперь она уже не сопротивлялась. В зале раздались бурные аплодисменты.
- Ничего себе, - присвистнул один из друзей, - не ожидал такого поворота событий.
- Кажется, это все серьезно, - подтвердил другой.
- Это любовь, - вздохнул Саша и улыбнулся, глядя на танцующих Мартина и Софи...

 Отправлено: 04.01.09 15:03. Заголовок: Myrrtigra пишет: Ин..

Myrrtigra пишет:

цитата:

ИнDиго, я в смятении... как-будто душа на изнанку

я старалась)))

 Отправлено: 04.01.09 16:31. Заголовок: В данный момент мне ..

В данный момент мне так грустно, что кажется, мир разделился напополам... Этот рассказ я написала еще в прошлом году, многие его уже читали, но мне было бы интересно почитать мнения других. Если эта тема немного не в том разделе, дорогие админы, перенесите туда, куда надо.

 Отправлено: 04.01.09 16:34. Заголовок: Хоть этот рассказ и ..

Хоть этот рассказ и ведется от первого лица, не все, что здесь написано, является частью меня. Что-то выдумка, что-то я переживала на самом деле… И, не ищите в нем правды, она вплетена в мои мысли и в часть меня. Вы не сможете этого различить.

В лицо смерти смотреть нельзя,
В лицо смерти смотреть опасно.
Ведь, почуяв слабость, она
Заберет тебя. И напрасно
Будешь жизни желать ты прежней
Где мечты все твои остались,
Где живут еще в сердце надежды,
Там, где мы еще улыбались.
Но теперь впереди пустота
Грустный путь похоронного марша.
И кроватью станет земля,
Оградив твою душу от фальши.
В лицо смерти смотреть нельзя…

Мне сегодня чертовски везло: благоприятный астропрогноз, счастливый билет в транспорте, безумная игра с лотерейными билетами. Я не покупала их с тех пор, как спустила на эти дурацкие бумажки все свои наличные деньги, которые у меня были в тот момент. А, между тем, это был недельный запас на питание в школе… Мама всегда отдавала мне все сразу, чтобы среди недели я не клянчила у нее на обед. Как ни странно, но она считала, что двести рублей в день вполне должно хватать. Да, да, именно двести рублей. Все это было еще до знаменитого дефолта в 1998 году. Тогда вовсю расходились сотни, тысячи, миллионы… А я тогда училась в седьмом классе, и как сейчас помню всю эту историю.
Что меня тогда заставило купиться на красивые слова толстой продавщицы, я и сейчас понять не могу. Такое понятие как «игромания» мне было не знакомо. Нет, я играла, но умела вовремя остановиться и сорвать, как говориться, большой куш. Но тогда… Тогда, кажется, я скупила все дешевые лотерейки. Смешные выигрыши и огромная очередь проигрышей. Не помню, сколько я тогда выиграла, но зато отлично помню, что проиграла все, и настроение у меня было, мягко говоря, не очень.
Сегодня же был мой день. Спустя столько лет, я, наконец-то, отыграла у судьбы, проигранные тогда, деньги. Причем, все случилось, как и тогда – просто шла мимо, просто купила лотерейный билет, просто выиграла. Сначала десять рублей, затем мой карман пополнился на целую сотню, а потом… Потом я не верила своим глазам… мой последний выигрыш составлял не много не мало, а пять тысяч… рублей, конечно же. Вот тут-то я и вспомнила тот, подзабытый за давностью лет, случай, и решила, что самое время остановиться.
Я шла по улице Ленина и блаженно улыбалась от предстоящего шопинга. А что, собственно, мне было нужно? Новый компьютерный стол с множеством удобных ящичков… А, может, в придачу, еще и мягкий стул на колесиках – чтобы не вскакивать каждый раз, когда, например, понадобиться та или иная книга… Нет, скучно как-то… Может, купить шикарное бальное платье? Нет, есть уже одно… Я ж не дама восемнадцатого века, когда на бал нельзя было заявиться в простых темно-синих джинсах. Возможно, стоит ограничиться парочкой новых топиков? Говорят, лето будет жарким. Нет, это, определенно, все не то… У меня даже настроение испортилось – в руках немалая сумма денег, а потратить некуда… И тут перед моим взором предстал Театр Драмы. Стыдно признаться, но за свои двадцать с небольшим лет, я ни разу не была в театре Драмы, но много слышала о нем, и о прекрасных актерах. Хотя, можно подумать, в нашем Музыкальном театре актеры как будто бы хуже… Совсем нет. И сцена там гораздо привлекательнее. Но, опять же, говорят, Драмтеатр значительно изменился. Да, что там, говорят, я и сама это знаю – реконструкция началась еще тогда, когда я заканчивала свой колледж. Сколько раз я тогда проходила мимо него? Одним словом – много.
Я многого тогда не понимала и не ценила. Мне, к примеру, совсем не нравилась классическая литература, а уж про музыку я вообще промолчу. Ну, как можно было наслаждаться игрой того же Моцарта, Чайковского, Бетховена? Но, постойте, Бетховена я, почему-то, любила. Особенно его знаменитую четырнадцатую сонату. У меня даже была мечта – собственноручно сыграть это творение. И вообще, я люблю звучание фортепиано. Это сравнимо с волшебством. Я могу часами слушать этот удивительный перелив нот, аккордов, трелей. Любовь к классической музыке пришла внезапно. Я вдруг почувствовала это величие, оставленное нам историей. Но вот что странно, мне нравятся многие музыкальные инструменты, но в отдельности – каждый сам по себе. Если это скрипка, то пусть будет только она. С большим удовольствием слушаю такого мастера скрипки, как Vanessa Mae. Как бесподобно она сыграла Вивальди и его «Summer Tempo impetuoso d’estate», сколько безумных эмоций вызывает «Storm», а уж после ее «Con Tradaza» я вообще готова на все. Люблю слушать флейту. Она дарит некую простоту и изысканность. Но больше всего люблю рояль. В него, кажется, облачены и величие, и изысканность, и гениальность. Черно-белые клавиши, подобно самой жизни – черная полоса, белая полоса, мажор и минор… Как точно они могут передать и радость, и печаль, и грусть, и любовь… В общем, кто хоть раз жил, чувствовал в такт музыки, то поймет.
Вы удивитесь, но Театр Драмы остался далеко позади меня. Я так и не купила билет на супермодный спектакль, мало того, я, как-то стороной, обошла театральную кассу, хотя театр оставляет у меня чувство чего-то возвышенного и прекрасного. Просто сейчас мне не хотелось спектаклей… Мне бы доиграть свою роль… Закончить начатый давно спектакль и освободить сцену…

 Отправлено: 04.01.09 16:34. Заголовок: Я, незаметно для себ..

Я, незаметно для себя, прошла две остановки и неожиданно свернула в сторону Музыкального Театра. Наш городской фонтан почему-то не работал, но на площади собралось довольно много народа и, особенно, детей. Вовсю работал прокат личного транспорта. Вокруг то и дело разъезжали яркие внедорожники, красочные легковушки и повсюду был слышен детский смех. В самый разгар детской суеты раздался оглушительный визг тормозов. К краю дороги подъехал ослепительно-белый Мерседес и оттуда, громко ругаясь нецензурными словами, выскочил молодой мужчина. Вслед за ним, из открытого окна, на асфальт упала алая роза. Молодой человек продолжал размахивать руками, грозя пальцем в небо. Ветер раздувал полы его пиджака и шаловливо забавлялся темно-синим галстуком с перламутровым отливом.
- Ты… Ты… Ты еще пожалеешь об этом! – задыхаясь от собственных эмоций, кричал он в окно автомобиля, - пожалеешь, поняла?
- Это кто еще пожалеет? – послышался ответ.
- Да, ты просто холодная, бесчувственная, жестокая… В тебе нет ни капли жалости… Стерва! – он бросил ей в лицо слова обвинения.
- Да пошел ты… - девушка чуть приоткрыла дверцу, - Предатель! – глаза ее просто горели то ли от злости, то ли от отчаяния. А вообще, на вид, она была довольно милой и симпатичной. Светлые волнистые волосы до плеч, большие выразительные глаза, курносый носик и красивые губы. Она была похожа на актрису. Да, на Мерлин Монро. Точно. Такая утонченная и немного дерзкая, но обаятельная. Наверняка, дочь какого-нибудь крупного олигарха. Светская фифа, верхушка элиты, та, которая думает, что ей все подвластно. Та, которая считает, что можно играть людскими чувствами.
Солнечный луч скользнул по ее руке и, усыпанный алмазами браслет, ослепил меня своим блеском. Я, почему-то, стояла и наблюдала за ними. Все казалось, что этот темноволосый критин вот-вот наступит на розу, но он словно кружил в танце вокруг нее, так и ни разу не задев. Он еще что-то кричал, когда белый мерседес также резко рванул вперед, и замолчал лишь тогда, когда она пару раз просигналила в ответ. И он вдруг остановился. Стало так тихо, словно мир умер здесь, сейчас, вместе с ним. Все стало черно-белым, и только, покрытая дорожной пылью, алая роза не потеряла свой цвет. Он стоял и смотрел на цветок, хотел, было, поднять, но потом махнул рукой и зашагал прочь…
Я никогда не любила творчество Осипа Мандельштама, но сейчас его строки о нежности и жалости, как никогда, ворвались в мое подсознание. Я прочувствовала все, глядя на него, на нее и на одинокую розу, которая так и осталась лежать на дороге. Все, о первой до последней строки. Richard Clayderman и «Concerto Pour Une Jeune» в его исполнении навеяли печаль и выбили из сухих глаз блестящие слезы. А душа… Душа шептала одни и те же строки:

Сестры – жалость и нежность – одинаковы ваши приметы.
Медуницы и осы тяжелую розу сосут.
Человек умирает, песок остывает согретый,
И вчерашнее солнце на черных носилках несут.
Ах, тяжелые соты и нежные сети,
Легче камень поднять, чем имя твое повторить!
У меня остается одна забота на свете:
Золотая забота, как времени бремя избыть.
Словно темную воду я пью помутившийся воздух.
Время вспахано плугом, и роза землею была.
В медленном водовороте тяжелые нежные розы,
Розы тяжесть и нежность в двойные венки заплела.

Я постаралась как можно скорее покинуть это место, поскольку чувство чего-то непонятного и печального разрывало мою душу. Я никогда не умела жить разумом. Может, и могла, но не знала как. Люди вокруг меня строили планы, думали о будущем, расписывая все чуть ли не по минутам, а я же жила сейчас, здесь, жила одним днем. И у меня тоже были планы, мечты, стремления, но в один миг, это все как-то исчезло. Сбылась моя давняя мечта, мечта детства и вместе с ней ушло чувство чего-то прекрасного. Чувство ожидания. Ведь не зря же Катерина, из знакомого каждому фильма «Москва слезам не верит» сказала: «Как раз тогда, когда всего добьешься, больше всего волком завыть хочется». С каждой добившейся целью приходит чувство опустошения. Словно закончилась страница книги жизни, а на следующей еще ничего нет. Каким умелым автором надо быть, чтобы писать свою собственную историю так, как тебе этого хочется.
Мне кажется, что у каждого человека на земле есть своя определенная миссия, то, для чего он родился, то, что ему нужно пройти, испытать, сделать. До сих пор не пойму, что меня держит здесь, в этой жизни? Со мной, порою, происходят необъяснимые вещи. А, может, это только так кажется? Может, на самом деле все иначе? Может, просто совпадения? Сколько себя помню, мне всегда было интересно, что происходит после смерти. Человек умирает, оставляет свое физическое тело, умирает сердце, мозг, душа приобретает свободу, а что потом? Умеет ли душа чувствовать? По каким законам она живет, существует?

 Отправлено: 04.01.09 16:35. Заголовок: Мне часто кажется, ч..

Мне часто кажется, что долго я не проживу. Почему? Не знаю, просто так чувствую. Словно жизнь остановилась, закончился путь, написана книга, сыграна песня… Мне кажется, что из меня выпили все соки, и я, словно выжатый лимон, наслаждаюсь последними минутами жизни. Верите, нет, я никогда ни о чем не жалела… Хотя, нет, только об одном, что мама не отдала меня в музыкальную школу… Но сейчас это уже не имеет значения. Я бываю странной, и мне часто говорят в лицо, что я не от мира всего. Пожалуй, доля правды в этом есть. Иногда эти слова настолько врезаются в подсознание, что невольно ощущаешь себя гостем здесь, в этой жизни. Я устала… Устала от этой чужой роли… Устала от актеров, от спектакля… Меня словно кто-то невидимый тянет совсем в другую сторону, и я разрываюсь меж двух миров… Интересно, существуют ли параллельные миры? Мне кажется, да. Почему? Да, просто потому, что так чувствую. Всему виной наше восприятие. Именно оно заставляет нас верить в те или иные вещи. Оттого и жизнь наша такая разная, непохожая одна на другую, в разных красках, в разных тональностях…
Домой мне совершенно не хотелось. Ощущение радости от выигранных в лотерею денег, куда-то испарилось. Как недолговечны материальные ценности. А можно ли деньги назвать ценностью? И что действительно ценно? Как-то неожиданно расхотелось новых модных топиков и блестящих украшений. Не нужен и новый компьютерный стол, и мягкий стул на колесиках, и мягкий диван… Захотелось прикоснуться к чему-то по-настоящему ценному, красивому, вечному. Я шла вперед, не оглядываясь, не думая о том, куда и зачем иду. Но так было редко. В большинстве случаев, я все же думала о том, куда и зачем иду… Я знала, что один рассвет сменит другой, и завтрашний день будет таким же скучным, как и сегодня. Я больше не хочу так.
Нас всех заверили в том, что смерть – это плохо. А, собственно, чем? Ведь смерть – это такой же жизненный процесс, и чем-то, сравнимый даже с рождением. Говорят «Тяжело родиться, умирать легко». Смерть срывает маску с человека, открывает ему истину и дает понять, осознать, зачем он прожил ТАКУЮ жизнь. Почему именно он, а не кто-то другой. Меня стал угнетать современный мир… Так и хочется спросить «Куда мы катимся и есть ли еще там место?» Я все больше и больше возвращаюсь к старому, уже пережитому, но поражающему своей гениальностью до сих пор. Вот почему мне стала близка классическая музыка. В ней все гениально просто. Она живая. Пусть эти ноты, написанные когда-то Бетховеном, Вивальди, Чайковским, переигрывают более поздние композиторы, но сами произведения до сих пор живы. И они будут жить всегда. Они вечны. В них есть душа. В них все: и страсть, и радость, и любовь, и разочарование. Вы не поверите, но мне стал близок Брамс. Знаете почему? Потому, что все его произведения насквозь пронизаны трагичностью, отчаянием и неведомой силой. Той силой, что никогда не сдается. Вы когда-нибудь просыпались под аккорды его вальса? Возникает ощущение, что с первыми нотами просыпается солнышко, раскрываются зеленые листики, и плотные бутоны цветов. Просыпаются птицы. Просыпается мир. В этом вальсе живет жизнь.
Что страшнее – умереть или жить с мертвой душой? По мне уж лучше первое, ибо второе я уже испытала. Многие боятся высоты, темноты, закрытых пространств, а я боюсь пустоты… Для меня пустая душа сравнима со смертью. Она похожа на огромную пустыню, сгоревшую дотла, без единого кактуса, без чувств, без эмоций, без миражей. Там разряжен воздух и невозможна жизнь. Вот, что такое пустота.
Я устала от человеческой глупости. Устала от пустых, лишенных смысла песен и тупого кино. Мне больше нравятся сказки. Там, по крайней мере, есть смысл. И пусть он банален – добро побеждает зло, но там есть место для волшебства. Там живут чудеса. Если бы я могла выбирать, кем стать, я бы стала волшебницей, феей, ангелом… Я люблю исполнять желания и воплощать мечты в реальность. Может, в этом и есть смысл жизни – сделать кого-то счастливым, пусть даже на мгновение? Вам когда-нибудь улыбались? Нет, не так, как мы привыкли, фальшиво, бесцеремонно оголяя зубы, а искренне, по-настоящему? Так, когда от одной улыбки хочется жить. Мне – да. С тех пор я не признаю фальшь. Я ее чувствую… Я не хочу менять то необыкновенно прекрасное чувство на его многогранную подделку. Я многое чувствую, и именно чувства определяют мое предназначение. Я не хочу быть другой, похожей на тысячу обычных людей. Одна, подобно белой вороне и старому отшельнику, но без лести и фальши… Пусть меня считают странной и сторонятся, я не сверну с выбранного пути. «Ты – это только ты, и ничто другое» Это Мефистофель, и я солидарна с ним. Я выживу, тем более, что жить осталось недолго…
Справа от меня расстилалась широкая лента цветов. Здесь, на Театральной площади можно встретить и одиночные розы, иногда шокирующие своей элегантностью, и шикарный букет игольчатых астр, и веселые букеты полевых цветов, все, от васильков и ромашек, до изысканных орхидей. И мне, вдруг, захотелось этого броского колорита жизни. Я прошлась по рядам – десятки голосов ворвались в мое, утомленное солнцем, сознание с предложением приобрести букетик. Мне очень понравились белые, с едва уловимым розовым оттенком. Сегодня они стали воплощением нежности. Но сейчас мою душу переполняла печаль, поэтому эти розы, несомненно, вызывавшие дикий восторг, бурю оваций и яркий фейерверк чувств, принадлежали тем, кто сегодня чувствовал себя влюбленным. Я же немного грустила…

 Отправлено: 04.01.09 16:36. Заголовок: Мое внимание привлек..

Мое внимание привлекла женщина, сидевшая в окружении большого количества роз. У нее не было других цветов, только розы. Белые, красные, сорт «Анжелика», невероятно красивые белые с тонкой розовой каемочкой, чайные, несколько оттенков розовых роз. И эта женщина почему-то грустила, отчаянно смотря на большую охапку ярко-желтых роз. Быть может, она думала о том, что их никто не купит, потому что люди считают, что желтый цвет – к разлуке. Во времена Екатерины II был разработан специальный «Реестр о цветах», где говорилось о том, что желтый – это цвет измены. В Японии же, желтый цвет – символ света и солнца. В нашем современном мире «запрет на желтое» уже давным-давно снят, но люди все еще помнят старую легенду о том, как красные розы разоблачили неверную жену некоего султана, пожелтев прямо у нее в руках.
Я люблю желтый цвет и обожаю желтые розы, но мне никто никогда их не дарил, и, возможно, никто не подарит. А мне так хочется получить букет солнечных цветов. И почему бы не купить их прямо сейчас? Все!
- Девушка, вот, выбирайте, отличные розы, свежие. – Женщина, кажется, вышла из ступора и немного оживилась.
- Мне нравятся вот эти, желтые!
- Очень красивые розы! Сколько? Штучек пять?
- Пять? – удивленно переспросила я, и, пылающая надеждой продавщица, умоляюще посмотрела на меня. Мне показалось, что она немного испугалась, подумав о том, что я могу купить всего лишь одну, а то и вовсе остановить свой выбор на цветке другого цвета. – Нет, не пять, - ответила ей я, - все!
- Сколько? – удивленно переспросила она.
- А сколько у вас есть? Я хочу купить все!
- Да, тут штук пятьдесят!
- Ну, тогда мне пятьдесят одну!
Я еле держала желтую охапку роз. В моей жизни еще никогда не было столько цветов, и, может быть, уже никогда не будет. Я, наверное, глупая девчонка. Разве можно потратить пять с лишним тысяч на цветы? Многие кинут в лицо обидную фразу: «Дура ты…», но мне почему-то все равно. Сейчас есть только я и этот солнечный букет роз.
Меня всегда удивляло то, что люди так озабоченно составляют планы на ближайший день, месяц, год, а, порой, и на целую пятилетку. Они так увлечены будущим, что выпускают из вида настоящее. Они перестают жить в сегодняшнем дне, полностью погружаясь в то задуманное. А жизнь проходит мимо. Исчезают детали, ускользают мгновения, и жизнь перестает быть уникальной. Уже не радуют нежно-розовые рассветы и багряные закаты, противен дождь, скучен снег. Серая лента асфальта превратилась в пыльную магистраль, на которой, то и дело, приходится стоять в пробках.
Нам не понять, отчего вдруг, всегда молчаливая Светка из пятнадцатой квартиры уже целый час весело щебечет по телефону, грустная бабушка Анастасия вдруг улыбается, а забияка Сашка из третьего подъезда, заступился за Ленку. Все очень просто. Светка наконец-то влюбилась и теперь готова кричать об этом каждому прохожему, у бабушки Насти внук родился, а Сашка впервые почувствовал себя взрослым, заступаясь за Леночку. Мы же этого не знаем и не хотим знать. Для тех, кто живет будущим, каждый новый день похож на предыдущий.
Я свернула к речному вокзалу. На меня удивленно смотрели люди, мысленно повторяя одни и те же слова: «Какой красивый букет!». Честно говоря, начинало надоедать такое однообразие взглядов, и я решила спуститься к воде. Мне нравится пляж. Нравится то ощущение легкости и романтичности. Я люблю слушать, как волны мягко растворяются в мелком песке. Изредка проходили большие пароходы, издавая громкий протяжный гудок.
Несмотря на то, что был конец мая, погода стояла нежаркая, градусов восемнадцать, не больше. Время от времени подымался ветер, и становилось совсем прохладно. Небо пряталось под плотной занавесой белых облаков, закрывая солнце и отбирая у людей источник тепла. Но все же можно было найти пару чудаков, которые ежась от прохлады, плескались в грязных водах Иртыша.
Я уже собиралась уходить, как вдруг заметила невысокую худую женщину, тяжело шагающую по зыбкому песку. На руках она держала девушку, на вид лет пятнадцати. Поодаль, на узком тротуаре стояло инвалидное кресло. Не доходя до воды метров пять, женщина осторожно посадила девушку на песок. Та что-то сказала ей, махнула рукой в сторону тротуара, и женщина медленно побрела обратно.
Я смотрела на девушку. Она была одета в легкий спортивный костюм бирюзового цвета с вставками широких синих полос на рукавах. На солнце поблескивали крупные стразы на кепке такого же бирюзового цвета. В ее руках виднелся листок бумаги. Она читала? Скорее, просто смотрела в одну точку. Ее поведение было странным. Она практически не делала никаких движений, просто сидела и вглядывалась вдаль, переводя внимание на неугомонные волны, слушая шелест листвы на деревьях, радуясь звонким птичьим трелям. Подул ветер, выхватывая из рук девушки листок бумаги. Она даже не пошевельнулась, просто смотрела, как белая, чуть потрепанная страница кружит в воздухе. В ее взгляде не было жалости оттого, что ветер забрал у нечто-то ценное, но в то же время, ее глаза словно умоляли ветер вернуть украденное.
Мне стало немного жутко. Ощущение тяжести подобно черной дыре поглощало меня. Я сидела, словно прикованная. Теплый песок почему-то показался леденящим и ужасно тяжелым. Листок бумаги, еще немного покружив в воздухе, опустился к моим ногам. Я повернулась, протянула руку к нему, и невольно пробежалась по написанным строкам. То, что я прочла, внесло смятение в мою душу. Легкий ветерок превратился в суровый пронизывающий ураган, навевающий ужас. Легкое белое облако, закрывшее на секунду солнце, стало большой черной тучей, кинувший в мир тьму. «В лицо смерти смотреть нельзя, в лицо смерти смотреть опасно…» были первыми строками стихотворения.
Оставив букет роз в мокром песке, я стряхнула с листка песок и направилась к девушке. Она все так же отрешенно смотрела на мелкие волны, что ласково гладили кромку песка.
- Вот, держи, это, ведь, твое.
- Мое. Спасибо. – В ее голосе прозвучали нотки равнодушия.
- Скажи, а кто написал это стихотворение?
- Я.
- Ты думаешь о смерти?
- Не я, это она думает обо мне. - Что-то тревожило ее душу. Девушка старалась не показывать этого, но ее глаза выдавали истинное настроение.
Мы молчали. Немые диалоги прочно вошли в мою жизнь. Друзьям нравилось то, что со мной можно было просто молчать. Не выкладываться, не биться разгорячено, размахивая руками, не выплескивать свои эмоции тогда, когда хотелось просто молчать. В этой спасительной тишине можно было найти многое. Можно понять истину, обмениваясь простыми взглядами, можно узнать мысли, чувства, эмоции. Можно понять намного больше, чем слушая живой диалог, украшенный яркостью красок.
Я вдруг почувствовала себя неловко. Девушка все еще сидела, разглядывала песок и молчала. Может быть, она и вовсе не хотела, чтобы рядом с ней кто-то находился. Не зря же женщина, которая несла ее на руках, сейчас наблюдала за ней издалека. Я медленно встала, и уже собралась вернуться на свое место, но ее «постой», заставило меня снова сесть рядом.
- Карлос Кастанеда, тебе что-нибудь говорит это имя?
- Конечно! Я половину его книг прочитала.
- «Возвращение в Истклан» помнишь.
- Смутно.
- Дон Хуан говорил, что смерть – это наш вечный компаньон. Она всегда находится слева от нас на расстоянии вытянутой руки. Она всегда наблюдает за нами и будет наблюдать до того дня, пока не коснется нас, пока не похлопает нас по плечу…
- Знаешь, мне кажется, что меня она коснется очень скоро.
- Почему ты так думаешь?
- Так чувствую.
- А если серьезно?
- А я на полном серьезе говорю. Мне на самом деле, кажется, что я долго не проживу.
- Ты хочешь этого?
- Хочу.
- Дура ты… - отвернулась она от меня.
- Что?
- Дура, - повторила она свой ответ.
- Может быть…
- Что же случилось такого, что тебе жить не хочется? – ее взгляд был полон укора и непонимания.
- Мечта сбылась. – Ответила я.
- И все?
- И все.
- Но, ведь, это глупо… Глупо желать смерти из-за сбывшейся мечты.
- Знаешь, когда исполняются мечты, а особенно те, которыми ты жил долгое время, приходил чувство опустошения. Это какой-то тупик. Мечта – это дорога, а свершившаяся мечта – это конец пути.
- Но, ведь, на смену одной мечте приходят другие.
- А у меня нет других. Вернее – есть, но не такие. Они банальны. Я не живу ими.
- А у меня их много. Я хотела стать композитором. Мне нравится сочинять музыку. Я люблю ее. Но я больше никогда не прикоснусь к черно-белым клавишам. Я больше не смогу придумать ни одной мелодии, кроме той, что сочинила еще в то время, когда была счастлива. Я не поступлю в консерваторию в Питере и не приму участие в музыкальном проекте с участием любимых звезд эстрады. А мне так этого хотелось… Я никогда не узнаю, каково быть любимой женой и заботливой матерью. Никогда не узнаю, как живут люди в Риме и Милане. А я мечтала, что когда вырасту, то обязательно побываю в Риме и отдохну в Милане.
- Но почему?
- Потому, что до консерватории, Рима и Милана, до любимого мужа, детей, я просто не до живу… А старенькое пианино осталось в Питере, в квартире моей бабушки. Новое купить не успели…
- Знаешь, а я тоже мечтала учиться в консерватории.
- И?
- Судьба сложилась иначе.
- А у тебя дома есть пианино?
- Нет. Мама всегда была против этого инструмента. Но, с первой моей зарплаты я купила себе синтезатор.
- Счастливая ты. А ты сможешь завтра прийти сюда? С синтезатором? Мне так хочется поиграть перед смертью…
Меня удивила ее просьба. Разве мы собирались встречаться завтра? И надо ли? В мою душу вкрались сомнения. Девушка показалась довольно милой, искренней, но я, ведь, даже имени ее не знала. Почему она оказалась здесь и сейчас, почему листок упал к моим ногам? Может, так было нужно? И что за простая просьба – просто хочется поиграть перед смертью. Почему она так говорит? Нет, я приду завтра. Приду.
Я, было, хотела обрадовать ее, сказав, что обязательно приду завтра на это же самое место, но ее застывший взгляд напугал меня. Бледное, почти фарфоровое лицо. Я только сейчас заметила, насколько худые у нее были руки, впрочем, и сама она тоже. Я нагнулась к ней, она медленно шевелила губами, пытаясь что-то прошептать, но не смогла. Еще секунда, и она медленно обмякла в моих руках. Я не на шутку испугалась. Тут же подбежала та самая женщина, достав из сумочки какое-то лекарство, с лихвой разбила ампулу, приготовила шприц и вколола в вену.
- Что с ней? – испуганно кричала я.
- Она тяжело больна. У нее рак… Она умирает… - темноволосая женщина, судя по всему – ее мама, заливалась слезами, поднимая дочь.
Вдвоем мы донесли Дарью до инвалидного кресла. Лекарство подействовало, и Даша очнулась. Она была настолько слаба, что не могла произнести и слова, лишь обреченно смотрела то на мать, то на меня. Елена Владимировна набирала номер лечащего врача Даши, сидя перед дочерью на коленях, я вызвала такси – нужно было скорее приехать домой… или в больницу… я не знала.
Что сказал врач, мне не известно, но ясно одно – он ничем не сможет помочь. Пара уколов, очередная капельница, чтобы хоть как-то облегчить последние дни девушки. Мне стало жутко от осознания того, что смерть действительно где-то рядом, слева, на расстоянии вытянутой руки. Странно, я так часто думала о ней, представляла, как уходят из жизни многие люди, но еще никогда в своих представлениях я не испытывала страх. Все казалось таким легким и светлым. Кто-то сказал, что смерть – это своеобразное освобождение от физических мук, да, наверное, это так. Но как пережить родным? Может быть, это все лишь эгоизм? Мы просто привыкли видеть рядом с собой того или иного человека. Мы просто боимся остаться в одиночестве, никогда более не услышать его голоса, его одобрений и возражений, никогда не услышать, как он, она, играл(а) на скрипке. Закончилась физическая жизнь и вместе с ней кануло в никуда все то, что неразрывно связывало нас с конкретным человеком. Осталась только память. Но и она для многих людей недолговечна. Проходит время, и воспоминания наведываются все реже и реже, а потом сердце заполняется другими событиями. Кто знает, может, так оно и должно быть…
Серебристая волга тихо подъехала к тротуару. Елена Владимировна махнула мне рукой и медленно покатила инвалидное кресло к автомобилю. Я вспомнила про цветы. Они все так же одиноко стояли в уже почти сухом песке.
- Постойте! – я выдернула букет из песка. – Постойте! Вот, возьмите, это Даше!
- Зачем? – Удивилась Елена Владимировна.
- Затем, что ваша дочь очень сильная девочка! За ее желании жить вопреки предназначенной судьбе, вопреки всему. За то, что она не сдается.
- Спасибо! – Она без особого энтузиазма взглянула на меня. – Поможешь пересадить Дарью в машину?
- Конечно.
Я положила Дашину руку себе на плечо и осторожно подняла Дашу с кресла. Она все еще молчала, отчаянно смотря на в глаза. Ей, наверняка, было противно от всей этой ситуации. От жалости, которую испытывали к ней окружающие люди, от того, что она бессильна перед своим заболеванием.
- Обещай, что придешь завтра. – Еле слышно прошептала она.
- Обещаю! Ты, главное, держись!
Ее мама взяла дочь на руки и пересадила в машину. Я захлопнула дверь, и автомобиль медленно тронулся по серой полосе. Я вернулась домой уставшая и опустошенная, кинула на спинку дивана серенькую ветровку и легла, накрывшись новеньким пледом.

 Отправлено: 04.01.09 16:37. Заголовок: Остаток дня прошел к..

Остаток дня прошел как во сне. То и дело вспоминалась Дарья и ее слова. Они были настолько просты и пропитаны желанием жить, что у меня пробегали мурашки по телу. Она бы с удовольствием поменялась бы со мной местами, лишь бы жить, мечтать, радоваться, стремиться к выполнению поставленных целей. Лишь бы узнать радость материнства и горесть утраты детства. Лишь бы просто встречать утреннее солнце и провожать его на закате. Лишь бы просто быть.
Новый день встретил меня удивительным рассветом. Небо словно натянуло тельняшку из розово-голубых полос. Весело пели птицы. День обещал быть более теплым, чем предыдущий. Я все еще лежала в постели, нежась под мягким пледом. Вчерашний день был настолько богат на разные события и размышления, что я даже не заметила, как уснула. Сейчас мне, было, показалось, что все это было лишь сном, но странное чувство царапало мою душу. Я обещала прийти сегодня на пляж с синтезатором. Я не могла нарушить обещание. Чувство вины окутало мою душу. Вина за то, что имея возможность жить, я хотела умереть.
Я встала с дивана, подошла к окошку, провожая розовые облака. Солнце постепенно выплывало все выше и выше, розовый колор постепенно светлел, превращаясь в оранжевый, потом в желтый, а затем и вовсе исчез, оставляя на небе яркое солнце, нежную лазурь неба и белоснежные облака.
Сегодня был особенный рассвет. Особенный, потому, что я поняла – пока есть люди, которые во мне нуждаются, я не могу покинуть этот мир. Нет, смерть не перестала меня интересовать, и мне все еще казалось, что я уже на финишной прямой, нужно лишь выполнить желание Дарьи. Хорошо, что это всего лишь встреча на берегу Иртыша… Но что будет дальше? Где-то, в глубинках сердца, мне пришел ответ: «Дальше будет дальше». И правда, не стоит думать о том, чего может и не быть вовсе. Не стоит переживать о том, что может и не случиться.
Я направилась в ванную. Контрастный душ дарил мне прохладу и заряд бодрости на целый день. Есть не хотелось, поэтому я налила себе чашечку кофе и, пододвинув к себе имбирные печенья, села за стол. В последнее время я мало ела по утрам, но эти имбирные печенья не могли оставить меня равнодушной. Такой особый неповторимый вкус. Мне сразу вспоминалась Германия, где мне довелось прожить пару лет. И первое лакомство, которое я купила – это было имбирное печенье. Вернувшись в Россию, я долго искала нечто подобное, но люди за прилавками лишь удивленно разводили руками, приговаривая: «Такого нам не привозили». А жаль…
Я допила кофе и направилась в комнату отца. У него где-то оставались аккумуляторы. Надо было срочно найти их, потому как электричества на пляж еще не провели, а без него играть на синтезаторе не получится. Первый ящик был завален какими-то газетами прошлых времен, непонятные вырезки, заметки, бумаги. Во втором было бесчисленное количество лески, крючков, мормышек, так как мой отец был страстным рыбаком. Оставался последний, третий ящик. Среди прочего, ненужного, как я считала, хлама, нашлись и аккумуляторы.
Прогноз погоды вещал о том, что день обещал быть более жарким, чем вчера: плюс двадцать пять-двадцать семь градусов днем. Все же у нас в стране немного резковатый климат. Вчера было довольно прохладно. Ну, и что, что восемнадцать градусов - в сочетании с северным ветром нельзя сказать, что было тепло. Сейчас же все иначе. Думаю, что белый топик и розовые штаны спортивного типа вполне сойдут на сегодняшний прикид.
У меня все было готово. Я поместила синтезатор в чехол и вышла из дома. В автобусе с меня содрали десятку за провоз багажа, что, впрочем, не испортило мне настроения. С того момента, как я купила синтезатор, он послушно оставался дома чтобы не случилось. Думаете, я играла на нем? Изредка. Да, я выучила знаменитую «Лунную сонату» Бетховена, могла сыграть «К Элизе», но более трудные произведения были недоступны для меня. Я не могла играть по нотам – они морально убивали меня. Когда звучала музыка, пусть даже та, которая выбивалась из-под моих жестких пальцев, я была готова просто слушать. Закрыть глаза и наслаждаться каждой сыгранной нотой. Я не говорила вам, что музыка стала для меня самым лучшим другом? Нет? Сейчас говорю. Некоторые воскликнут: «Разве музыка может быть другом?» Я отвечу – может. И она именно такой друг, который нужен мне, ибо в ней все: и прошлое, и настоящее, и будущее. В ней ответы на все мои вопросы. А кто еще сможет ответить на них? Говорят, что те, кому открыта истина, вынуждены оставаться в одиночестве. Я чувствовала нечто подобное. Нет, я не считала себя неким совершенным существом, которому открыты великие тайны бытия, но многие из моих принципов обычные люди считали за вымысел. Все старались быть похожим на общество, теряясь в его серой массе, мне же было противно его однообразие. Почему человек стирает собственное представление о мире? Почему не может оставаться самим собой? Почему вынужден играть сотни тысяч ролей? Почему вы идем по протоптанному пути и принимаем мир таким, каким нам поведали наши близкие?
Я старалась быть другой. Как часто мне приходилось слышать от «умных» людей то, что я в свои двадцать с небольшим, должна задуматься о муже, о семье, о детях, а у меня же все еще ветер в голове. Но разве я легкомысленна? Отнюдь… Люди, я думаю, думаю и о муже, и о семье, и о детях, но не хочу это делать так, так это делаете вы. Я не хочу жить холодным разумом, забыв про чувства. Скажите, вы доверяете своим ощущениям? Часто? И ощущениям ли? Мне печально об этом говорить, но люди сейчас живут иначе, забывая про свое сердце, а, ведь, именно оно никогда не обманет.
Вы когда-нибудь слушали кельтские мотивы? Можете ли вы почувствовать ветер, свет луны, загадочность ночи? Для вас это вполне обычные вещи. Радуетесь ли вы первому снегу и ярким звездам. Испытываете ли восхищение от покрытых инеем деревьев? Здороваетесь ли с солнцем, прощаетесь ли с каждым ушедшим днем? Нет? Я так и знала… А музыка может передать любое чувство, надо лишь прислушаться к ней. Нет, не так, как мы привыкли слушать, оценивая качество голоса или мелодии. Нужно услышать музыку сердцем, и тогда она сможет понять вас. Именно тогда, она станет для вас другом, который будет рядом всегда. Композиции, в исполнении того же Richard(а) Clayderman(а) разделят с вами минуты радости и печали. Когда вдруг на глазах появляются слезы, поставьте «A Comme Amour», и вы услышите, как музыка плачет вместе с вами, роняя в тишину соленые слезы. Вы хотите прикоснуться к чему-то прекрасному, понять истину? Прекрасно – «Unchained Melody» подарит вам мгновения вечности. Вам хочется одиночества? Включите Mike Oldfield «Sentinel», «The Source of Secrets», «Viper», и вы почувствуете, как музыка подарит вам спокойствие и тишину. Учитесь дружить с музыкой.

 Отправлено: 04.01.09 16:38. Заголовок: Вот почему просьба Д..

Вот почему просьба Дарьи должна быть исполнена. Она была именно той, которая ценила каждое мгновение. Она не тратила время на ненужные распорядки и планы на ближайшие выходные. Она наслаждалась каждой секундой, улыбалась восходящему солнцу, чувствуя энергию ветра, слушая песнь одиноких волн. Она жила чувствами. И ее лучшим другом была музыка…
Из динамиков послышался мужской голос: «Остановка тысяча мелочей», и я, подхватив синтезатор, стала пробираться к выходу. Кто-то задел меня бутылкой ледяной воды, и по моему телу пробежался импульс обжигающей прохлады. Солнце сегодня палило изо всех сил, обнажая еще совсем незагорелые плечи девушек. Впереди меня стояла девчушка лет десяти, одетая в прелестное кружевное платьице. Такой контраст – темные, почти черные волосы и белоснежное платье, легкое, воздушное, словно крылья ангела. Девочка поправила белоснежную шляпку, и коснулась пальчиком носика Йорка, которого держала на руках, ласково приговаривая: «Скоро приедем, Принц». Принц? Да я мечтала о йоркширском терьере с таким загадочным именем – Принц! Я представляла, как проснусь утром, а он тихо зайдет ко мне в комнату, посмотрит на меня своими глазками-бусинками и зальется звонким лаем, прыгая ко мне на кровать. Быть может, мне просто хотелось, чтобы у меня был друг? Такой друг… Которому можно рассказать все без утайки, который останется предан тебе, чтобы не случилось. Друг, который не уйдет к другому только потому, что там кормят лучше. Наверное. Собаки в этом плане намного лучше людей. Им чужды материальные ценности, а в их глазах можно найти истину.
Автобус остановился, распахнулись двери, и горячий ветер ударил мне прямо в лицо. Палящее солнце вытащило из дома добрую половину города – пляж был заполнен от и до. Безупречная игра цветов ярких бикини, словно стекла в калейдоскопе, ваяли новые незамысловатые сюжеты. Мне вдруг захотелось спелой вишни. И откуда в мае взяться вишне? Не знаю, но привкус темно-бардовых ягод так и не исчезал. Я направилась к киоску, купила вишневый нектар, и утолила жажду, настигшую меня еще в автобусе. Там, впереди, под раскидистым кленом, кажется, освободилось место на лавочке, совсем недалеко от того места, где в прошлый раз стояла мама Даши. Я поправила лямку и направилась туда. Дарьи не было на берегу. Я бы сразу заметила ее.
Время медленно ползло вперед, отсчитывая минуты. В тени роскошной кроны деревьев, я чувствовала себя превосходно, почитывая очередную книгу Ричарда Баха. Что на этот раз? «Мост через вечность»… Почему? Название понравилось. На страницах с мелким шрифтом я то и дело находила ответы на свои вопросы. Однако ошибок не существует! Существуют лишь события, приятные или неприятные нам. Но, какими бы они не были для нас, они нужны нам для того, чтобы сделать еще один шаг на пути. Шаг, чтобы прийти туда, куда мы выбрали прийти. Значит, то, что я здесь, вовсе не случайно? Значит, это нужно мне для чего-то? Возможно, для открытия маленькой истины, или для осмысления чего-то более масштабного? Но для чего именно я не знала… Пока не знала.
Я почувствовала легкое прикосновение к своему плечу, отчего даже немного вздрогнула от неожиданности.
- Здравствуй! – Елена Владимировна присела рядом со мной на скамью. – Спасибо, что пришла.
- Здравствуйте, а где Даша?
- Даше плохо. У нее нет сил даже на то, чтобы подняться.
- А врачи? Что говорят врачи?
Елена Владимировна замолчала, и ответ мне был ясен. Ясен, как белый свет.
- А можно ее навестить? – спросила я. – Я обещала ей, что принесу синтезатор. Она так хотела играть…
- Мне так жаль, что мы не смогли купить ей фортепиано… Мы живем недалеко, минут двадцать ходьбы, - она махнула рукой в сторону панельных многоэтажек, - пройдемся?
Я убрала книгу в рюкзак, и мы направились вдоль по дороге. Елена Владимировна рассказывала мне о том, что Даша очень любила лето, такое же палящее солнце, что светило сейчас, и спелую, сладкую вишню. Она рассказывала о том, что Дарья мечтала о собаке, о маленьком и забавном йоркширском терьере, но из-за аллергии пришлось отказаться от этой затеи. Вспоминая Дашино детство, Елена Владимировна на секунду забывала о настоящем и улыбалась. Наверное, для нее жизнь так и останется в прошлом, там, где ее дочь еще была здорова. Там, где она была счастлива. Там, где Дарья старательно играла Бетховена, его знаменитую «Лунную сонату». Там, где было все…
Я почти не заметила, как мы подошли к дому, и Елена Владимировна, тяжело вздохнув, открыла мне входную дверь. В глазах женщины вновь поселилось отчаяние. Она ненавидела эту жизнь, которая подарила ей ее, и теперь, так же, не спрашивая разрешения, забирает. Забирает не сразу, а по частям, словно бросая мелкие капли воды на горящий фитиль свечи. Она угасала. Угасала с каждым днем все сильнее и сильнее…
Елена Владимировна махнула рукой в сторону одной из комнат. На двери из светлого дерева висела табличка: «Дарья». Будучи единственным ребенком в семье, Даша мечтала о большом доме, совсем как в старых добрых американских фильмах, где небольшая деревянная табличка первая извещала о владельце комнаты. Я открыла дверь и вошла туда, где Даша проводила большую часть своей жизни.
Комната была очень светлой. Нежно-голубые обои с неровной текстурой, светлая деревянная мебель, шкаф-купе с зеркальной дверцей, в которой отражались легкие шифоновые занавески. Все было просто и лаконично. На спинке синего, как лазурь, дивана мирно стояли мягкие игрушки, а на самом диване лежала Даша.
- Привет! – Я чуть присела на краешек. – Как себя чувствуешь?
- Плохо. Слабость такая, голова кружится, все болит… Не долго осталось…
- Что ты такое говоришь?
- Правду. – Она отвернулась к стенке.
- Даш, я синтезатор принесла.
- Вижу. Спасибо! И за то, что пришла, тоже спасибо!
- Пожалуйста. А ты мне сыграешь что-нибудь?
- Попробую. Мне очень нравится одна мелодия, я бы хотела сыграть именно ее, но у меня нет нот. Обещай, что когда я умру, ты включишь именно её.
- Обещаю. А что за мелодия?
- Это Karunesh, а композиция называется «Heart to heart». Вон там, - она махнула рукой в сторону висевших на стене полочек с дисками, - посмотри, должен быть диск. Это стиль нью-эйдж, там, чуть левее.
- Нашла. Может быть тебе сейчас включить?
- Нет, если ты не против, я бы хотела сыграть Бетховена.
- Конечно. – Я достала из чехла синтезатор и положила его Дарье на коленки.
Даша чуть приподнялась, медленно провела рукой по черно-белым клавишам и закрыла глаза, словно вспоминая нужный аккорд. Я посмотрела на нее. Ее пальцы еле двигались, но Даша продолжала играть, словно вкладывала в эту мелодию все то, что оставалось внутри долгие годы. Вкладывала и свою несбывшуюся мечту стать композитором. В комнату заглянула Елена Владимировна и, увидев, как дочь играет, искренне улыбнулась. Даша порою останавливалась, вспоминая какую нужно взять ноту, часто ошибалась, а иногда у нее просто пальцы соскальзывали с нужных клавиш, но Даша продолжала играть. Казалось, все вокруг перестало для нее существовать.
Я перевела взгляд на диск, вчитываясь в строчки с мелким текстом, как вдруг звук оборвался. Я бросилась к Даше – она была без сознания. Елена Владимировна тут же поставила ей какой-то укол, удобнее укладывая дочь на диване. Отец вызвал врача. Мне стало страшно. Я стояла у самой двери и наблюдала за тем, что происходит в комнате, ибо помочь я уже ничем не могла, разве что принеси-подай, да и то, в чужом доме у меня мало что получалось. Я чувствовала себя неприкаянной. Словно ненужный элемент в системе знаменитого Менделеева, и мне так хотелось поменяться с Дашкой местами. Да, именно поменяться…
Я ловила момент, чтобы заглянуть в комнату, и когда мне это удавалось, увиденная картина не радовала. Даша все еще была без сознания, родители сидели молча, словно уже зная окончательный результат, и от этого мне становилось еще страшнее. В квартиру позвонили, и от неожиданного звука я даже вздрогнула. Люди в белых халатах ринулись в комнату, а ко мне подошел Дашин отец. Да, я знала, что он скажет, знала, что сейчас мне надо бы уйти и не мешаться под ногами, но просто уйти у меня не хватало мужества, поэтому минуты для меня растянулись в долгое ожидание.
- Спасибо тебе, что была рядом! – мужчина чуть тронул меня за плечо. – Ты многое для Даши сделала, но сейчас ты уже ничем не можешь помочь. Прости, мы хотели бы побыть одни.
- Да, я все понимаю. Вы позвоните мне, как что-то станет известно.
- Пойми, это все… Все… Даши больше нет… - Я видела, как сильные мужские мускулы дрогнули, скулы сжались, а по щеке прокатилась слезинка. Казалось бы, один миг, и вот, Даша еще жива. Все еще неуверенно перебирает черно-белые клавиши, подбирая мелодию. Еще рассказывает о музыке и о мире. А сейчас, словно черная пелена зависла перед глазами.
- Примите мои соболезнования…
- Ты приходи на похороны… Обязательно. Мы тебе позвоним.
- Приду. – Я чуть приобняла мужчину и, буквально, выбежала из подъезда. Всю жизнь я хотела коснуться смерти, а когда коснулась, мне вдруг так захотелось жить. Небо уже не было таким тусклым и неинтересным. Солнце казалось ярче и веселее. Открытый передо мною мир таил в себе столько всего интересного и непознанного, что неожиданно захотелось научиться читать эту невиданную книгу. Сколько всего нового было вокруг. Новая набережная. Подумать только, я раньше и не замечала, что положили новый асфальт. По новым, уютным тротуаром прогуливались молодые пары. Держась за руки, они мило о чем-то щебетали друг с другом. Неподалеку пожилая женщина кормила голубей, а в тени играли дети. Я вдруг твердо решила – чтобы не случилось, я обязательно буду жить. Буду, потому что обещала. Буду, потому, что по-другому нельзя.
Столько мелодий еще не сыгранно, столько книг не написано, столько еще не сделано. Я еще не побывала в современной Москве, не сходила в Драмтеатр, не съездила в Рим и Милан. Я еще не посетила театр Луны и не познакомилась с Еленой Захаровой, еще не смотрела матч Локомотив-ЦСКА на стадионе «Локомотив». Я еще не испытала радость материнства. Я не знаю, какого это отправить ребенка в детский садик, видеть, как он растет, развивается, познает мир. Я еще не провожала его в первый класс. Столько еще всего не прожито… Я вдруг поняла, что не могу оставить тех, кто любит и верит в меня. Поняла, что еще должна сделать их счастливыми. И именно поэтому я захотела жить!...
Дома было все как всегда. Открытые окна, яркое солнце, которое отражалось в большом зеркале. Я скинула обувь, пошла в комнату, нажала кнопку ноутбука. Система тут же выдала мне стандартное приветствие. Вставив диск, а включила ту самую песню, а вернее, мелодию, о которой говорила Даша. Необыкновенная нежность окутала собою все окружающее пространство. И только сейчас я заметила несколько строк, написанных на обложке: «Мы увидимся все в позаброшенном аэропорте при попытке успеть на когда-то отправленный рейс»… И чуть ниже: «В лицо смерти смотреть нельзя… В лицо смерти смотреть опасно…».
Я подняла глаза вверх, к небу, чуть махнула рукой, прошептав: «Спасибо! Я обязательно буду жить!» и еще раз включила «Heart to heart»…

 Отправлено: 11.01.09 01:24. Заголовок: Если появится желани..

Если появится желание прокоментировать, милости прошу сюда

"Утро овечки Жени"


Подрываюсь как ошпаренная – комп завопил «подъемный гимн»: «Катя-Катерина, маков цвет. Без тебя мне, Катя, жизни нет…». Не будь он на безопасном для него расстоянии, даже чарующий, обволакивающий голос не спас бы от условного рефлекса – уничтожить нарушителя сна. И то, что я сама включила этот своеобразный будильник, дав себе на сон только три часа, дело не меняет. Как и то, что я вовсе не Катя.
Мозг, после шоковой вспышки, снова пытается вернуться туда, откуда его так бесцеремонно выдернули, зуд в руках постепенно проходит, и появляются первые мысли… «На чем я там вчера остановилась… ага… Интересно, как там он…». Так, стоп! А проснуться для начала? Перевожу мысли от завораживающей голубизны к теплому успокаивающему оттенку крепкого чая. Вот, другое дело, вот так привычней. А то шибко круто кидает тебя в последнее время, Евгения Батьковна. Нехорошо. Стабильней нужно быть, девушка, стабильней.
Покончив с первой утренней порцией аутотренинга, моя взлохмаченная голова все-таки решилась рискнуть и высунуться из-под двух одеял, которые, надо сказать, на половину сползли на пол. Удивительно! До сих пор не могу понять, как, спя даже на таком маленьком узком диване, я умудряюсь просыпаться, лежа на нем по диагонали? Вопрос!
Следом за бошкой выныривают руки, которые отдельно от, еще не до конца пришедшего в норму, мыслительного процесса первым делом извлекают из-под подушки дистанционный пульт и включают «говорящий ящик». И совсем даже не важно что он там вещает, лишь бы снова не заснуть. Из «ящика», тем временем, Катя, т.е. Чили, поет о том, что: «Они говорят любовь – это яд…». Ну и правильно же говорят. Для мозга так точно яд – распадается полностью. Собирай его потом вместе с сердцем по кусочкам. А эти жизненно важные органы, между прочим, необходимы целыми и невредимыми, но никак не в шрамах и осколках.
Д-д-д, холодно вне постели, однако. Стуча зубами и натягивая в ускоренном темпе на себя одежду, выглядываю в окно. Опять серость. Снега хочу! Только не этого мокрого и липкого на одну минуту. Настоящего я хочу снега – белого пушистого сверкающего под зимними лучами солнца. Снега хочу я! Неужели это так много?
Заколкой сцепляю волосы, смотрю на фотографии бабушки и деда и улыбаюсь. Молодые, красивые. Дед вообще у меня красавец – высокий, широкоплечий, в военной форме, пронизывающий взгляд серо-голубых глаз. Одним словом – Настоящий Мужчина. Говорят, девушки выбирают себе кавалеров, ориентируясь на своего отца. А вот для меня, в отсутствии отца, эталоном является дед. И мама, кстати, на него очень похожа. Вот только зачем вы в свое время отпустили ее в Одессу? Сейчас бы и празднование Нового Года проходило куда веселей, ведь были б все вместе на Урале. Писали, что там уже снег выпал.
Снова улыбаюсь. А как было не отпустить? Да и страна тогда была одна и большая. Кто же знал, что так оно все обернется?
Вздыхаю, влезаю в свои излюбленные мягкие теплые тапочки-собачки и шлепаю на кухню чаевничать. Без чая – я скучаю, выпью чай и – хорошо!
…. На кухне одной скучно и я причапала с дымящейся чашкой обратно в свою комнату к компушику своему родненькому. Ну как же я без него? Никак. Проверила почту – ничего. Вконтакте тоже пока тишина, да и на Одноклассниках затишье. Нажала на домик. Интересно есть чего почитать, али нет? Увы, ничего из того, за чем я слежу, не обновлялось. Жаль. Понятно, что-то я рановато сегодня встала. Да и праздники. Не всем же, как мне, нефиг делать. Оно и правильно. Это только я неправильная. Но каждый волен сходить с ума по-своему. И я в том числе. Так что в пределах глобально помешанного мира всё в норме. А значит всё пучком.
Так, что с настроением? Такие мысли, в такую рань, в такой голове – нонсенс. До чего же додумаюсь к вечеру лучше не думать. Лучше вернусь к своим баранам. То бишь к фикам. Только вот к которому из…? Муз молчит, как партизан. СТС подпитку перекрыл в самый не наилучший момент. Как сговорились ей-богу.
Хотя у меня же еще есть Доктор. Нет, даже целых двое Докторов. А еще есть мой старый добрый друг, Андрюша Жданов. Эх, Палыч, Палыч, уснул ты у меня, впрочем, как и все там, на самом интересном месте. Словно спящее царство там у меня. Ну ничего, когда-нибудь я обязательно вас всех разбужу, помучаю немного для порядка и будете вы жить долго и счастливо. Я сказала! А я автор, поэтому так всё и будет. Но пока…
Собственно, а что пока? Пока нужно абстрагироваться от физрука, которого так и хочется хорошенько встряхнуть, чтоб хоть чуточку поактивней стал. Ну, или хотя бы просто появлялся почаще. «Мне многого не надо, коснуться только взглядом…», - зазвучало в телеке. Вот-вот, и я о том же.
Но и отходить далеко от образа мне не следует. Все-таки он мне и нравится именно таким – эмоциональным, но закрытым, сильным и смелым, но в то же время ранимым, робким и скромным, юморным и серьезным. Ой, что-то опять понесло. Еще же ведь над Кулеминой подумать нужно.
А вообще, я поняла. Я слишком много думаю. Вредное это занятие, надо сказать. Очень вредное и, главное, времени отнимает жуть как много. А пишется мало.
С другой стороны, куда мне спешить? Главное, чтобы вообще писалось. Ну, а если для этого необходимо влюбиться…. Что ж, запастись противоядием тоже вариант, но тогда это будет уже не то. Это уже будет искусственно. А я за настоящее. Чувства должны быть настоящими, чтобы в них не оставалось сомнения, чтобы в них верили и их ощущали. Значит, пишем и живем по системе Станиславского – пропускаем через себя и отдаем от сердца. Вот так. Да, только так.

10 января 2009 г.